Мой путь к психологии начался, когда мне было два с половиной года. Это первый момент осознания себя, который я четко помню всю свою жизнь. Вижу, как мои маленькие ножки в светлых сандалиях делают шаг на ступеньку вниз, а в окно подъезда на меня светит луч солнца. Этот желто-белый теплый поток заполонил все пространство в момент, когда я посмотрела вверх. Помню цвет края моей юбочки, когда, смотря вниз, я стараясь шагать. Ощущение, что мама рядом и знание, что мы идем гулять. На улице тепло – лето. Помню чувство безопасности и интереса от ощущения себя в те минуты. Потом лето перед школой. Я сижу на лавочке, рядом кто-то из взрослых друзей моей семьи спрашивает меня, хочу ли я идти в первый класс. Мне в тот момент кажется странным этот вопрос, ведь я не знаю, как это – учиться в школе. Я там не была еще. Как я могу хотеть то, о чем не имею понятия?! И следующий момент – очередной опорный флажок в движении меня по жизненному пути. Я сижу за первой партой прямо перед столом учителя. Идет один из первых уроков моей школьной жизни. Я словно вынырнула из потока событий и огляделась. «Смотри-как, я уже в первом классе. Когда-то я только фантазировала о том, как это будет. Моя жизнь идет, я перешла на этап.» Следующий момент: я делаю быстрые движения руками и ногами, стараюсь вытянуть шею, чтобы вынырнуть из полной темноты и захватить ртом воздух. На мои плечи давит тяжесть тела моей подруги. Мы тонем. Она сидит на мне, в панике крепко ухватившись за мою голову. Единожды я слышу свой голос: «Тону», но ничего не вижу, так как опять ухожу под воду. В этот момент понимаю, что больше нет воздуха для крика и нет сил вытолкнуть себя на поверхность. Темно и одна единственная мысль: «И это всё? Вот так быстро – всего 11 лет?». Не было страха, было разочарование, недоумение и принятие. Как только я попрощалась с этой жизнью, я почувствовала давление снизу, выталкивающее меня вверх. Рука папы третьей подруги поднимала меня из глубины.
Это самые ярко запомненные мною ситуации ощущения себя в настоящем моменте в начале моей жизни. Я помню очень много из своего детства, я помню всю свою жизнь. Ребенком я много размышляла о том, почему люди поступают определенным образом. Мне хотелось разобраться, чтобы понять то, что не отвечало моим взглядам и принципам. Я проводила мысленный эксперимент, пытаясь проверить навязанную мне взрослыми идею наблюдающего и контролирующего нас Бога. В моих знаниях о Боге была предостережение, что он наказывает за плохие слова. Я шла солнечным летним днем по дорожке вдоль разросшихся зеленых кустов и, набравшись смелости, про себя произнесла: «Бог дурак». Моей идеей было, что, если он такой, каким мне его описывали, он среагирует и накажет за мою дерзость. Но ничего не произошло. А значит, я могла и дальше опираться на свои взгляды, не оглядываясь на неведомую следящую за мной силу. Сейчас я это вижу, как детскую попытку разрешить важный вопрос: «Я причина или следствие?».
Моя любовь рассуждать переросла в склонность постоянно все замечать и анализировать. В подростничестве я делилась мыслями с близкой подругой и старшим двоюродным братом, на что тот отвечал, что мне надо поступать на философский факультет. А я просто пыталась понять как все устроено, как устроен человек. В моих поисках мне помогли слова, услышанные или прочитанные в 14-15 лет: «Познай себя и через себя познаешь мир». Я привожу цитату того, как это звучало внутри меня всю мою жизнь, поэтому не привожу отсылки к первоисточнику. В тот же период я читала книгу Ф. Ницше, найденную мною дома на полке в ряду с классикой. Я брала для себя оттуда то, что мне откликалось внутри. Я любила читать романы Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, И.С.Тургенева, Э.Золя, Г.Гессе, В.В.Набокова. Я постоянно читала, начиная с 10 лет. Мне важно было познать этот мир и понять его, понять людей, прожить и понять большое количество чувств и эмоций внутри себя. Всё это зародило еще в старших классах мое желание стать психологом. И я им стала.
Счастливейший момент моей жизни: я на одной из первых лекций в аудитории РГГУ как слушатель психологического факультета. Аудитория заполнена полностью, мне достается место в последнем ряду, так как я приезжала сразу после работы. Рядом сидит молодой человек, положив голову на парту, что придает ему очень уставший вид. А я пусть и уставшая, но самая счастливая: «Наконец-то я пришла к этому – изучение психологии! Как это интересно!». Это как осознание себя в 1 классе, только тогда это не было результатом моего стремления.
Я училась в институте, училась после института и стала практикующим психологом. Самая главная мечта моей жизни сбылась. Вернее, она сбывается с тех пор регулярно, когда начинаю очередную сессию с клиентом. В какой-то момент я поняла, что хочу научиться вести группы – мне стало это интересно. Я стала ведущей групп и вот уже пять лет еженедельно проживаю часть своей жизни с участниками группы. После обучения на группового ведущего я уже имела финансовые и временные ресурсы продолжить учиться на долгосрочной программе. Не скажу, что я по-настоящему глубоко понимала суть экзистенциальной гештальт-терапии в тот момент, но я ценила и доверяла моему преподавателю курса групповых ведущих и спросила у нее совета, куда можно пойти учиться и профессионально развиваться дальше. Она пригласила меня на 2 ступень курса по экзистенциальной гештальт-терапии. Как тогда, так и сейчас я благодарна ей за все то, чему смогла у нее научиться за годы ее присутствия в моей жизни. Именно она однажды сказала простую фразу, которая в моменте навсегда что-то во мне изменила. Она сказала: «Надя, я тебя вижу».
Но гештальт, на мой взгляд, вошел в мою жизнь гораздо раньше. Когда я что-то просила, то родители чаще всего старались давать мне это. Но и отказы я тоже слышала. Тогда я начинала, как это делают дети, упрашивать: «Но я же этого хочу!». Папа обычно спокойным голосом и с улыбкой отвечал: «Вот и хорошо, что ты чего-то хочешь. Плохо будет, если ты перестанешь хотеть». Эти слова давали мне понять, что упрашивать бесполезно, но и сохраняли мое право на желания. Родители разговаривали со мной. Папа спокойно объяснял, почему сделанное мной повторять не стоит. Тогда я понимала и не чувствовала внутреннего возмущения. Мама предлагала мне обсудить, что происходит между нами, когда мы ссорились. В период подросткового бунта я имела привычку на все, что просила меня мама сделать по дому, отвечать: «Я не буду этого делать». Однажды после очередной моей такой фразы, когда мама собиралась уходить на работу, она остановилась в прихожей, посмотрела на меня и, улыбаясь, сказала: «Ты всегда так говоришь, но я же знаю, что ты все равно сделаешь». Ее принятие в тот момент значительно смягчило мое внутреннее сопротивление. Просто потому, что она была права. Она видела меня, знала мою особенность и принимала ее. Она позволила мне в тот момент быть такой, какая я была. Я тогда была ей очень благодарна. Думаю, в такие детские моменты я готовилась стать экзистенциальным гештальт-терапевтом.
Все вышесказанное не отменяет периодов с тяжелейшими переживаниями, с ощущением отвержения и одиночества, нежелания жить, а также депрессии после смерти самой любящей и теплой бабушки в мои 14 лет. Эти события моей внутренней жизни научили меня не бояться глубины переживаний, на которую мне всегда приходилось спускаться в одиночестве. Я научилась встречаться с отчаянием, беспомощностью, яростью, ненавистью, невыносимой душевной болью. И каждый раз я выплывала и выживала. И за черно-белым периодом всегда приходили краски и солнечный свет: моя большая дружная семья, веселые семейные праздники, дяди и тети, бабушка и дедушка, двоюродные сестры и братья разных возрастов. Походы большой семьей за грибами и орехами, шашлыки у трех березок на берегу озера, дружная работа в огороде, шумные семейные обеды и ужины за большим столом. Так я научилась общаться, договариваться, конкурировать, драться, если надо, веселиться, заботиться и дружить. Так я научилась, что можно любить человека, даже если тебе не нравится что-то в нем или его поступок. Я училась принятию, наблюдая как принимают или отвергают меня. И именно там могла проявляться моя спонтанность, естественная внутренняя живость – в окружении таких же «живых» и активных братьев и сестер. Я научилась ставить себя на место другого, чтобы понять его и иметь возможность быть с ним, даже если я не согласна с чем-то в его проявлениях.
Пусть мой путь в психологию не случился прямым, но у меня не было шансов заблудиться. Я знала, чего хочу. А хотеть мне разрешили еще в детстве. Вся моя история до психологии – это путь к психологии. Моя история в практической психологии интуитивно стала путем к экзистенциальной и гештальт-терапии. Мне внутренне отзывалось то, о чем мы говорили во время обучения на 2 ступени. Многое из того, чему мы учились, я уже делала, потому что мне казалось это естественным. Потому что то, чему я училась ранее, включало в себя экзистенциальный гештальт, но называлось другими словами. Безоценочное принятие, отказ давать советы, уважение и признание уникальности личности, важность чувств – без этого я не представляю себе психотерапии. Я помню ощущение в работе с клиентами, которое позже будет названо встречей на одном из занятий курса экзистенциальной гештальт-терапии. Я это ощущала как прикосновение к внутреннему свету человека, сидящего напротив меня. Это короткий момент ощущения себя и другого человека с одной стороны отдельными, а с другой стороны приблизившимися ненадолго, чтобы побыть рядом. В этом есть ощущение присутствия и взаимного внимания. Для меня это ценное переживание, наполняющее смыслом бытие одного человека с другим.
В разных форматах обучения на курсе мне удалось получать опыт принятия, снова почувствовать радость бытия с другими людьми взамен моей хорошо выстроенной отдельности. Я искала свой собственный баланс. Я задавалась вопросом: «Как быть с Другим, когда он другой?». Сейчас я понимаю, что я продолжаю задаваться тем же самым детским вопросом, только уже на качественно другом уровне. Более осознанно. Теперь уже не с целью адаптации, а с желанием быть с Другим, ощущая его и свою ценность. Ощущая ценность своей уникальности и уникальности каждого человека, которого я встречаю на своем жизненном и профессиональном пути. Написав предыдущие слова, я сейчас подумала: «Можно ли разделять жизненный и профессиональный путь?». Чем бы я ни занималась – это моя жизнь.
Находиться рядом с клиентом – значит проживать свою жизнь в этот момент рядом с ним. Быть рядом с ним, когда он проживает свою жизнь. С искренним интересом относиться к тому, как он выбирает располагаться в своей жизни. С уважением принимать его способы реагирования, поступки, рассуждения и чувства даже если у меня по-другому. Даже если у нас разные взгляды на жизнь и приоритеты. Признать свое право и право другого человека на то, чтобы быть собой. И при этом не терять цель моего присутствия рядом с ним. Оставаться его терапевтом, человеком, который не предаст его доверия. И это не только про конфиденциальность. Это про возможность принять клиента со всеми его трудно выносимыми чувствами. Остаться в этом с ним и выдержать, не испугаться, не сбежать в рассуждения, переключение темы, поддавшись сопротивлению. Набраться силы воли и дать ему возможность идти в свою глубину, давая ему понять, что я рядом, что это можно пройти. Позволить ему самому решать, как далеко он готов и хочет зайти в этот момент в исследовании своих собственных глубин. Оставить ему его свободу выбора и дать возможность нести самому за это ответственность. Потому что я верю в него. Он уже выжил в том, что происходило с ним до нашей встречи. У него есть свой ресурс, свои способы и свои ограничения. Я могу быть рядом и помогать ему исследовать самого себя, идти навстречу себе, делать выбор осознанно, а не автоматически.
Но это возможно, на мой взгляд, если я не просто верю, если я знаю, как это у меня. Чтобы я могла сохранять свои границы и помогать клиенту ощущать и укреплять его границы. Знать себя для меня очень важно. Познание себя - бесконечный процесс, но очень интересный, пусть бывает и невыносимым настолько, что лучше туда даже не смотреть. Мужество шагнуть во тьму, пройти сквозь густой туманный лес и выйти на свет. И так по спирали вверх без шанса, что когда-то случится эта точка 100-процентного успеха. Это не всегда легко принять, так как может вызывать отчаяние и чувство бесполезности.
Для меня важен путь. Путь познания. Это очень интересное путешествие длинною в жизнь. И если видеть это так, то смерть не так пугает. Одиночество не так давит. А глобальное чувство бессмысленности смягчается локальным интересом. Для развития необходим выносимый объем напряжения. Экзистенциальные данности вполне его обеспечивают.
Важнейшей способностью в моем пути экзистенциального гештальт-терапевта, человека, выбирающего помогать другому человеку, я считаю любовь к людям. Веру в их внутренний свет, в их стремление быть. Это трудно, потому что большое количество разных чувств и эмоций сопровождают меня в контакте с другими людьми. Можно от этого отказаться, а можно научиться в этом быть. Я стараюсь идти по второму пути. Мой мир начинается с меня, потому что реальность субъективна, соткана из наших собственных взглядов на нее. Я считаю, важно помочь клиенту настроить свои фильтры так, чтобы остались именно его, на сколько это возможно осознанно выбираемые, а не всех тех, кто вмешивался в его восприятие.
Как быть с собой, как быть собой. Как быть с Другим. Как быть собой с Другим. Как быть собой с другим, давая и ему оставаться собой. Бесконечный процесс движения к себе, учитывая другого человека. В этом для меня суть экзистенциальной гештальт-терапии. В этом суть человеческого, моего, бытия в этом материальном мире.
Я пишу этот текст и чувствую благодарность к тем, кто со мной начинал этот путь на 2 ступени экзистенциальной гештальт-терапии, продолжал и с кем я его заканчиваю: преподавателям, коллегам-одногруппникам и тем, кого я просто узнала в процессе.
Это самые ярко запомненные мною ситуации ощущения себя в настоящем моменте в начале моей жизни. Я помню очень много из своего детства, я помню всю свою жизнь. Ребенком я много размышляла о том, почему люди поступают определенным образом. Мне хотелось разобраться, чтобы понять то, что не отвечало моим взглядам и принципам. Я проводила мысленный эксперимент, пытаясь проверить навязанную мне взрослыми идею наблюдающего и контролирующего нас Бога. В моих знаниях о Боге была предостережение, что он наказывает за плохие слова. Я шла солнечным летним днем по дорожке вдоль разросшихся зеленых кустов и, набравшись смелости, про себя произнесла: «Бог дурак». Моей идеей было, что, если он такой, каким мне его описывали, он среагирует и накажет за мою дерзость. Но ничего не произошло. А значит, я могла и дальше опираться на свои взгляды, не оглядываясь на неведомую следящую за мной силу. Сейчас я это вижу, как детскую попытку разрешить важный вопрос: «Я причина или следствие?».
Моя любовь рассуждать переросла в склонность постоянно все замечать и анализировать. В подростничестве я делилась мыслями с близкой подругой и старшим двоюродным братом, на что тот отвечал, что мне надо поступать на философский факультет. А я просто пыталась понять как все устроено, как устроен человек. В моих поисках мне помогли слова, услышанные или прочитанные в 14-15 лет: «Познай себя и через себя познаешь мир». Я привожу цитату того, как это звучало внутри меня всю мою жизнь, поэтому не привожу отсылки к первоисточнику. В тот же период я читала книгу Ф. Ницше, найденную мною дома на полке в ряду с классикой. Я брала для себя оттуда то, что мне откликалось внутри. Я любила читать романы Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, И.С.Тургенева, Э.Золя, Г.Гессе, В.В.Набокова. Я постоянно читала, начиная с 10 лет. Мне важно было познать этот мир и понять его, понять людей, прожить и понять большое количество чувств и эмоций внутри себя. Всё это зародило еще в старших классах мое желание стать психологом. И я им стала.
Счастливейший момент моей жизни: я на одной из первых лекций в аудитории РГГУ как слушатель психологического факультета. Аудитория заполнена полностью, мне достается место в последнем ряду, так как я приезжала сразу после работы. Рядом сидит молодой человек, положив голову на парту, что придает ему очень уставший вид. А я пусть и уставшая, но самая счастливая: «Наконец-то я пришла к этому – изучение психологии! Как это интересно!». Это как осознание себя в 1 классе, только тогда это не было результатом моего стремления.
Я училась в институте, училась после института и стала практикующим психологом. Самая главная мечта моей жизни сбылась. Вернее, она сбывается с тех пор регулярно, когда начинаю очередную сессию с клиентом. В какой-то момент я поняла, что хочу научиться вести группы – мне стало это интересно. Я стала ведущей групп и вот уже пять лет еженедельно проживаю часть своей жизни с участниками группы. После обучения на группового ведущего я уже имела финансовые и временные ресурсы продолжить учиться на долгосрочной программе. Не скажу, что я по-настоящему глубоко понимала суть экзистенциальной гештальт-терапии в тот момент, но я ценила и доверяла моему преподавателю курса групповых ведущих и спросила у нее совета, куда можно пойти учиться и профессионально развиваться дальше. Она пригласила меня на 2 ступень курса по экзистенциальной гештальт-терапии. Как тогда, так и сейчас я благодарна ей за все то, чему смогла у нее научиться за годы ее присутствия в моей жизни. Именно она однажды сказала простую фразу, которая в моменте навсегда что-то во мне изменила. Она сказала: «Надя, я тебя вижу».
Но гештальт, на мой взгляд, вошел в мою жизнь гораздо раньше. Когда я что-то просила, то родители чаще всего старались давать мне это. Но и отказы я тоже слышала. Тогда я начинала, как это делают дети, упрашивать: «Но я же этого хочу!». Папа обычно спокойным голосом и с улыбкой отвечал: «Вот и хорошо, что ты чего-то хочешь. Плохо будет, если ты перестанешь хотеть». Эти слова давали мне понять, что упрашивать бесполезно, но и сохраняли мое право на желания. Родители разговаривали со мной. Папа спокойно объяснял, почему сделанное мной повторять не стоит. Тогда я понимала и не чувствовала внутреннего возмущения. Мама предлагала мне обсудить, что происходит между нами, когда мы ссорились. В период подросткового бунта я имела привычку на все, что просила меня мама сделать по дому, отвечать: «Я не буду этого делать». Однажды после очередной моей такой фразы, когда мама собиралась уходить на работу, она остановилась в прихожей, посмотрела на меня и, улыбаясь, сказала: «Ты всегда так говоришь, но я же знаю, что ты все равно сделаешь». Ее принятие в тот момент значительно смягчило мое внутреннее сопротивление. Просто потому, что она была права. Она видела меня, знала мою особенность и принимала ее. Она позволила мне в тот момент быть такой, какая я была. Я тогда была ей очень благодарна. Думаю, в такие детские моменты я готовилась стать экзистенциальным гештальт-терапевтом.
Все вышесказанное не отменяет периодов с тяжелейшими переживаниями, с ощущением отвержения и одиночества, нежелания жить, а также депрессии после смерти самой любящей и теплой бабушки в мои 14 лет. Эти события моей внутренней жизни научили меня не бояться глубины переживаний, на которую мне всегда приходилось спускаться в одиночестве. Я научилась встречаться с отчаянием, беспомощностью, яростью, ненавистью, невыносимой душевной болью. И каждый раз я выплывала и выживала. И за черно-белым периодом всегда приходили краски и солнечный свет: моя большая дружная семья, веселые семейные праздники, дяди и тети, бабушка и дедушка, двоюродные сестры и братья разных возрастов. Походы большой семьей за грибами и орехами, шашлыки у трех березок на берегу озера, дружная работа в огороде, шумные семейные обеды и ужины за большим столом. Так я научилась общаться, договариваться, конкурировать, драться, если надо, веселиться, заботиться и дружить. Так я научилась, что можно любить человека, даже если тебе не нравится что-то в нем или его поступок. Я училась принятию, наблюдая как принимают или отвергают меня. И именно там могла проявляться моя спонтанность, естественная внутренняя живость – в окружении таких же «живых» и активных братьев и сестер. Я научилась ставить себя на место другого, чтобы понять его и иметь возможность быть с ним, даже если я не согласна с чем-то в его проявлениях.
Пусть мой путь в психологию не случился прямым, но у меня не было шансов заблудиться. Я знала, чего хочу. А хотеть мне разрешили еще в детстве. Вся моя история до психологии – это путь к психологии. Моя история в практической психологии интуитивно стала путем к экзистенциальной и гештальт-терапии. Мне внутренне отзывалось то, о чем мы говорили во время обучения на 2 ступени. Многое из того, чему мы учились, я уже делала, потому что мне казалось это естественным. Потому что то, чему я училась ранее, включало в себя экзистенциальный гештальт, но называлось другими словами. Безоценочное принятие, отказ давать советы, уважение и признание уникальности личности, важность чувств – без этого я не представляю себе психотерапии. Я помню ощущение в работе с клиентами, которое позже будет названо встречей на одном из занятий курса экзистенциальной гештальт-терапии. Я это ощущала как прикосновение к внутреннему свету человека, сидящего напротив меня. Это короткий момент ощущения себя и другого человека с одной стороны отдельными, а с другой стороны приблизившимися ненадолго, чтобы побыть рядом. В этом есть ощущение присутствия и взаимного внимания. Для меня это ценное переживание, наполняющее смыслом бытие одного человека с другим.
В разных форматах обучения на курсе мне удалось получать опыт принятия, снова почувствовать радость бытия с другими людьми взамен моей хорошо выстроенной отдельности. Я искала свой собственный баланс. Я задавалась вопросом: «Как быть с Другим, когда он другой?». Сейчас я понимаю, что я продолжаю задаваться тем же самым детским вопросом, только уже на качественно другом уровне. Более осознанно. Теперь уже не с целью адаптации, а с желанием быть с Другим, ощущая его и свою ценность. Ощущая ценность своей уникальности и уникальности каждого человека, которого я встречаю на своем жизненном и профессиональном пути. Написав предыдущие слова, я сейчас подумала: «Можно ли разделять жизненный и профессиональный путь?». Чем бы я ни занималась – это моя жизнь.
Находиться рядом с клиентом – значит проживать свою жизнь в этот момент рядом с ним. Быть рядом с ним, когда он проживает свою жизнь. С искренним интересом относиться к тому, как он выбирает располагаться в своей жизни. С уважением принимать его способы реагирования, поступки, рассуждения и чувства даже если у меня по-другому. Даже если у нас разные взгляды на жизнь и приоритеты. Признать свое право и право другого человека на то, чтобы быть собой. И при этом не терять цель моего присутствия рядом с ним. Оставаться его терапевтом, человеком, который не предаст его доверия. И это не только про конфиденциальность. Это про возможность принять клиента со всеми его трудно выносимыми чувствами. Остаться в этом с ним и выдержать, не испугаться, не сбежать в рассуждения, переключение темы, поддавшись сопротивлению. Набраться силы воли и дать ему возможность идти в свою глубину, давая ему понять, что я рядом, что это можно пройти. Позволить ему самому решать, как далеко он готов и хочет зайти в этот момент в исследовании своих собственных глубин. Оставить ему его свободу выбора и дать возможность нести самому за это ответственность. Потому что я верю в него. Он уже выжил в том, что происходило с ним до нашей встречи. У него есть свой ресурс, свои способы и свои ограничения. Я могу быть рядом и помогать ему исследовать самого себя, идти навстречу себе, делать выбор осознанно, а не автоматически.
Но это возможно, на мой взгляд, если я не просто верю, если я знаю, как это у меня. Чтобы я могла сохранять свои границы и помогать клиенту ощущать и укреплять его границы. Знать себя для меня очень важно. Познание себя - бесконечный процесс, но очень интересный, пусть бывает и невыносимым настолько, что лучше туда даже не смотреть. Мужество шагнуть во тьму, пройти сквозь густой туманный лес и выйти на свет. И так по спирали вверх без шанса, что когда-то случится эта точка 100-процентного успеха. Это не всегда легко принять, так как может вызывать отчаяние и чувство бесполезности.
Для меня важен путь. Путь познания. Это очень интересное путешествие длинною в жизнь. И если видеть это так, то смерть не так пугает. Одиночество не так давит. А глобальное чувство бессмысленности смягчается локальным интересом. Для развития необходим выносимый объем напряжения. Экзистенциальные данности вполне его обеспечивают.
Важнейшей способностью в моем пути экзистенциального гештальт-терапевта, человека, выбирающего помогать другому человеку, я считаю любовь к людям. Веру в их внутренний свет, в их стремление быть. Это трудно, потому что большое количество разных чувств и эмоций сопровождают меня в контакте с другими людьми. Можно от этого отказаться, а можно научиться в этом быть. Я стараюсь идти по второму пути. Мой мир начинается с меня, потому что реальность субъективна, соткана из наших собственных взглядов на нее. Я считаю, важно помочь клиенту настроить свои фильтры так, чтобы остались именно его, на сколько это возможно осознанно выбираемые, а не всех тех, кто вмешивался в его восприятие.
Как быть с собой, как быть собой. Как быть с Другим. Как быть собой с Другим. Как быть собой с другим, давая и ему оставаться собой. Бесконечный процесс движения к себе, учитывая другого человека. В этом для меня суть экзистенциальной гештальт-терапии. В этом суть человеческого, моего, бытия в этом материальном мире.
Я пишу этот текст и чувствую благодарность к тем, кто со мной начинал этот путь на 2 ступени экзистенциальной гештальт-терапии, продолжал и с кем я его заканчиваю: преподавателям, коллегам-одногруппникам и тем, кого я просто узнала в процессе.
Май 2025 года
