Свою роль терапевта я вижу в сопровождении ребенка на пути к себе, своим желаниям и потребностям. За длительное время нашей работы произошло много «встреч» ребенка с собой. Описанию некоторых из них я хочу посвятить эту работу.
Встреча с различиями
Его зовут Ростиславом. Я около трех лет знакома с ним. Ему 6 лет. Он красивый, высокий мальчик с большими грустными глазами. У мамы много тревоги по поводу его страха взрослеть и становиться мужчиной: «Он хочет взрослеть девочкой…».
А у меня много сомнений: смогу ли я чем-то помочь. Несмотря на то, что с детьми я работаю давно, в качестве психолога я в первый раз. К встрече я готовилась, читала, вспоминала различные упражнения, но…
Все началось с печенья и компота. Ростислав сел за стол рядом с моим сыном, который полдничал. И попросил дать ему того же. Они жевали печенье, а я думала о том, что время, отведенное на терапию, идет, а мой клиент как-то не торопится насытиться…
Сначала я была в некотором замешательстве, но потом решила просто наблюдать за тем, что происходит.
Ростислав стал считать пары целых печений. Их было 2. Одну пару он сложил вместе и резко надкусил: «Я их двоих съел!» - заявил он радостно. Тут мне пришла в голову мысль поиграть с «зверушками-печеньками». Я предложила представить, что в волшебной стране «Печении» живут эти зверушки, и спросила, что они там делают. «Дерутся» - уверенно ответил Ростислав. Я поинтересовалась тем, как дерутся. «Я не люблю драться» - ответил он вяло. Потом заметил, что одинаковые печеньки не дерутся, а дерутся только разные.
Есть версия, что Ростислав замечает свое отличие от других детей. Когда «разные» дети встречаются, то между ними обязательно возникает конфликт - происходит встреча на границе различий. Он боится таких встреч. Ему комфортнее поддерживать давние отношения с Ваней, он с ним дружит с трех лет. Есть боязнь вступать в открытые отношения: боязнь драться, дать сдачи («всегда убегаю»). Потребность в безопасности.
Встреча с желаниями
Я предложила Ростиславу выбрать, чем он хочет заниматься. Он захотел сделать открытку для семьи. И я за это ухватилась. Ростислав стал рисовать море. Его море состояло из волн прямых и с завитками. Он пояснил, что волны с «хохолочками», это те, которые ближе к берегу. Мне стало интересно узнать подробнее про жизнь волн.
Они разные, одни догоняют другие и…- начал Ростислав. «Дерутся!» - предположила я. «Нет», - возразил он, - «Простые волны догоняют большие волны с хохолочками и меняются, снимают хохолочки, не дерутся, мирно у них». Примечательно еще то, что его явно не смущали неудобства: коробка с карандашами стояла очень близко к нему. Он теснился, съезжал со стула, но не двигал коробку, приспосабливался будто бы.
Не менять ничего, приспосабливаться - свойственно для Ростислава.
Я меж тем вернулась к разговору об открытке, в которой пишут пожелания семье, и предложила Ростиславу пожелать что-то своим родным. Первым он назвал папу, затем дедушку, маму, прабабушку.
Роль мужчин в семье очень значима для мальчика, несмотря на то, что папа с ними не живет, и Ростислав встречается с ним редко, а дедушка, со слов мамы, очень мало с ним занимается.
Итак, пожелание папе:
«Я желаю, чтобы папа получал много денег и некоторые деньги давал маме, чтобы она хорошо работала, чтобы всегда была рада – бежала в магазин и покупала книжки».
Дедушке:
«… чтобы был рад и поскорее вылечился, один глаз у него плохо видит».
Скажу еще о том, что каждый раз я просила Ростислава вспомнить, кого он называл следующим. Когда дошла очередь до мамы, то он сказал, что уже пожелал ей все. Это пожелание вошло в пожелание для папы, и он был растерян, не знал, что еще сказать. Для меня это было сигналом к прояснению отношений в паре.
Он с трудом, но все-таки составил пожелание маме:
«Я желаю маме получать много денег, чтобы была рада на работе (про деньги говорил особенно вяло). И всегда, когда она смотрит на небо, видела зверей».
Здесь он оживился, улыбнулся и мечтательно посмотрел в окно.
Есть версия, что Ростиславу очень не хватает мамы, разделяющей с ним общие интересы, принимающей его безусловно. Мамы, которая просто рядом и просто смотрит на небо…
Я посмотрела на небо, он тоже стал смотреть. Только как-то грустно, сказал, что не понятно какие там звери, и вернулся к своему рисунку.
Следующее пожелание было не прабабушке (он про нее забыл), а себе:
«…чтобы в школе хорошо учился, получал пятерки» - как-то заученно и монотонно произнес.
Пожелания явно не от него: они продиктованы взрослыми. Часто при нем говорят о деньгах, мама высказывает претензии папе, говорят о болезнях.
Мы поговорили про пятерки и двойки. Успешность для Ростислава связана только с пятерками, хорошим (успешным) быть необходимо, чтобы добиться признания мамы. На мой взгляд, это очень связано с неуспешностью и несостоятельностью матери, ее высокими ожиданиями и большими сомнениями относительно сына:
«Я ничего не добилась, мои таланты так и остались нереализованными, пусть у него не будет как у меня».
Есть предположения, что мама возлагает большие надежды на сына, будучи совершенно противоположного мнения о нем (такой же сентиментальный, чувствительный, со слабой нервной системой, творческий…. из такого ничего не выйдет).
Красивая двойка не понравилась Ростиславу. Он нарисовал свою – очень грустную со склоненной головой и длинным волнистым хвостом. Так и сказал: «она грустная».
Может это мои фантазии, но эта двойка очень похожа на самого Ростислава: та же склоненная голова, опущенные плечи, она будто бы плетется, так же как он ходит. Какая-то обреченность и безысходность есть в этом.
Он захотел ее стереть. Взял ластик и сначала нерешительно, потом посильнее стал стирать. Потом сказал, что она стала удивленной. И это было первым шагом на пути изменений.
Встреча с собой, таким непохожим на других
В этот раз Ростислав решил сразу начать дорисовывать открытку для своей семьи. Мальчик достал карандаши, фломастеры и продолжил рисовать: старательно, медленно, помогая себе языком.
Он нарисовал остров:
«Это остров. На нем живут осьминоги и раки. Они построили домики, и каждый день заходят друг к другу в гости. Я краб – тело длинное, как у гусеницы, клещи есть, голова, глаза, нос».
Я предложила Ростиславу показать, как он хватает клещами и передвигается. Он пополз по ковру, волоча ноги. Сделал клешни: соединил 4 пальца вместе, большой отдельно: «Тащит на дно, чтобы съесть. Если собака маленькая, то за шерсть: спит-спит и задыхается». Было ощущение общей скованности тела: ноги и пальцы соединены.
Затем Ростислав вернулся к рисованию. Стал рисовать на второй половине листа узоры – очень похожие на зубы. Он пояснил: «Волнами рифмуются, как будто зубы крокодильи. Я в Англии видел аллигатора». Потом он стал чередовать с «зубами» точки и полосочки: «Узор получается, рифма узора: зубки, полосочки, зубки».
Потом стал рисовать то же самое на противоположной стороне. Заметил радостно: «Язычок и зубки!»
Предполагаю, что Ростислав подавляет агрессию. То, что он рассказал дальше - яркое тому подтверждение.
Он просил меня, вижу ли я, чем они похожи. Я ответила, что нижние зубки больше. Ростислав сказал, что «нижние зубы кусают жертву (показал на свои зубы), должны что-то пожевать, а верхние закрывают. А вот это язык такой: зеленый, загибчивый!» - сказал он радостно. Потом мы вытягиваем языки по очереди. Ростислав достает языком до носа!
Дальше я предлагаю записать уже на открытке пожелания родным. Он выбирал цвет фломастера, расположение на листе, а я писала. Начали писать снизу вверх:
1. Дедушке (черный цвет): чтобы быстрее прошла операция на глазе, чтобы выпил лекарства, которые оздоравливают, чтобы стал веселым, добрым, быстро бегал. Вероятно, дома много говорят о болезнях дедушки. Желания скорейшего выздоровления дедушки могут быть вызваны страхом смерти (недавно умерла бабушка), стремлением жить по-прежнему, когда дедушка был веселым и добрым.
2. Маме (желтый – «красивый»): чтобы папа давал много денег, была здорова и на работе радовалась, чтобы было очень много книжек. В этом пожелании есть претензия к папе, который практически не дает денег маме (с ее слов) и у сына отложилось, что все в отношениях определяют деньги. Когда говорил, пальцы засовывал в рот, удерживая свои чувства по поводу этого. Мама – самый близкий человек для мальчика и возможно он боится ее потерять, желает ей здоровья и радости.
3. Себе (голубой): чтобы хорошо рисовал деревья, научился рисовать динозавров, биониклов, трансформеров. В этом пожелании себе нет ни слова о школе, он как будто позволяет себе заниматься тем, что ему интересно. Насторожило слово «должен». Как это связано с ожиданиями взрослых (мамы) и соответствии этим ожиданиям?
4. Папе (оранжевый): чтобы зарабатывать много денег, чтобы маме давал много денег (говорит вяло, как «заезженная пластинка»), чтобы папа искал разноцветные изумрудные камни (здесь он оживляется, выпрямляется). Похоже на то, что проблемы взрослых лишают мальчика энергии. Про деньги много, вяло и заученно. Сидел, ссутулившись, опустив плечи и голову. Видимо в доме царит атмосфера обиды, злости, досады, раздражения, несоответствия ожиданиям по отношению к папе, дедушке, сыну. Может отсюда и желание Ростислава взрослеть девочкой, быть таким как мама?
5. Прабабушке (красный): чтобы она пекла пироги, торты, блинчики всякие, чтобы было много того, что она любит и того, что люблю я. Это пожелание было самым свободным: говорил громче, радостнее, улыбался. В теле не было такой скованности. Но с прабабушкой они вместе не живут.
Встреча с агрессией
В одну из встреч, Ростислав увидел раскраску с динозаврами и захотел обвести одного из них. Пока он очень старательно обводил и раскрашивал, я приставала к нему с вопросами. Как зовут твоего динозавра? Где живет? Дружит он с кем или нет? и т.д.
Вот, что получилось:
Его зовут Диноголд. Он живет на динозавровом поле. Он злой, у него острые зубы, чтобы есть большую пищу и когти, чтобы царапать деревья. У него есть друг – Друдик. Он охотится так: прячется за кусты, грызет деревья, они падают на добычу. Если кто идет, он валит дерево. Еще у него есть рог, чтобы понимать, кто нападает с другой стороны с пистолетом. Он сразу отворачивается, ворчит и съедает (все показал). Он разговаривает – ворчит (показывает: тихие сдавленные звуки к-х-к). Ворчит из-за кустов: «Привет!». И друзья тоже так говорят. У него окраска черно-коричнево-серая. Он зарывается в песок кверху ногами. Кто-нибудь споткнется, упадет. Динозавр вылезет и упадет на него и задавит своим весом. Ему проще валить деревья на добычу: стоит с деревом в лапах и ждет, пока добыча подойдет.
Получается такая картина:
Ростислав может защитить себя, (у животного есть зубы и ногти). Но привычно для него нападение внезапное, со спины (из-за кустов). Сам он в качестве орудия использует посредника: (толкает на врага). Ростислав любит поворчать (животное тоже не кричит громко, а сдавленно ворчит). А руки, которые часто во рту или у рта тоже свидетельствуют об удержании сильных переживаний. Он боится того, кто на него нападает, предпочитая спрятаться или убежать (прячется целиком в песок, надеясь на то, что об его ноги споткнется кто-нибудь – поставить подножку; тогда он упадет сверху и задавит или деревом прибьет). В фоне остается много агрессии, которая питает большую потребность в безопасности.
Встреча с самой главной потребностью ребенка - играть
Мальчик сразу направился в комнату, где находится крупный конструктор. Он использовал все модули для игры. Ростислав строил, а я наблюдала за тем, как он строит. Он накидал модулей, быстро, особо не выравнивая. Крыша была на боку. Домик получился забавным, «скособоченным», похожим на скворечник, который сколачивали Крокодил Гена с Чебурашкой. Интересно то, что поселил он там плюшевого Чебурашку!
Я думаю, что первая постройка дала возможность Ростиславу отчасти реализовать его большую потребность в игре. Использует все модули и доски. Как это похоже на то, как он что-то берет: внимание, любовь?
Потом Ростислав стал строить второй домик. Строил его неторопливо, продумывая что, где будет, использовал доски, книги, приносил контейнеры с игрушками. Он ставил модули плотно друг к другу. Отходил на небольшое расстояние от постройки, как бы оценивая результат. Сделал полки для книг: симметрично поставив подставки под трубу. В его доме была кровать, «чтобы сесть и почитать книгу», «побеседовать».
Пока он строил, я подумала, отчего он так много суетиться: бегает в другое помещение, ставит, переставляет.
Есть версия, что стремление что-то постоянно менять, приносить, перестраивать, говорит о тревоге и неуверенности в себе. Он как бы стремиться сделать еще лучше, чем есть. Идеальный результат – какой он, достижим ли? Может это о завышенных требованиях со стороны мамы, учителей?
На это занятие у Ростислава ушло все время. Я почувствовала себя изолированно. Одиноко. Время шло, а он не хотел останавливаться. Если бы я его не остановила, он бы максимально много принес игрушек в домик.
А что если его не останавливать и посмотреть, сколько принесет (как он позволяет себе брать и сколько для него достаточно)? И почему я этого не сделала? Может быть оттого, что мне трудно самой переносить одиночество и изоляцию? Если следовать теории поля, то мои чувства схожи с чувствами клиента. Как часто он бывает одинок рядом с мамой?
Меня поразила жадность и торопливость, с которой он играет. Будто бы торопится, чтобы не отняли этой возможности. Курсы подготовки к школе и насыщенная занятиями жизнь в подготовительной группе мало оставляют времени для свободной игры. Вот он и спешит наиграться…
То, что я даю такую возможность имеет терапевтический эффект: таким образом, он удовлетворяет потребность в игре. Ему безопаснее находиться в фантазийном мире игры. Игра для него - возможность отсрочить взрослую жизнь, о которой так много говорит мама, совершенно серьезно полагая, что с момента поступления в школу, детство закончится. Уменьшить его нагрузку мама не хочет. Он занимается уже полтора года на подготовительных курсах. Мама тревожится о поступлении Ростислава в эту школу. А он…просто хочет играть.
Встреча с потребностью в принятии
Это наше занятие было по запросу мамы. Она рассказала, что у Ростислава была истерика по поводу того, что с ним не хотят играть, говорят, что он умер, и вообще его «никто не любит». Важно было разобраться, что скрывается под «любит», какая потребность. Я попросила его продолжить фразу «меня любят, когда…».
Говорил он медленно, негромко, развернувшись к окну:
Меня любят, когда:
… Мы с мамой приходим на салют.
- Как ты понимаешь, что мама тебя любит?
… Она не говорит, но я и так понимаю. Она ласково со мной говорит, не ругается.
Ведем неспешную беседу. Он смотрит в окно.
Спрашиваю: «Что с тобой происходит?»
Отвечает: «Наблюдаю, с какой скоростью движутся облака».
Спрашиваю: «Как это похоже на твою жизнь?»
Отвечает: «Я тоже останавливаюсь и двигаюсь. Больше останавливаюсь. Когда останавливаюсь, у меня поднимается настроение».
Социум в лице мамы, воспитателей, учителей подготовительной школы побуждает ребенка постоянно двигаться вперед. Порой это похоже на гонку. Быстрее… подгоняют взрослые… расти, учись, становись самостоятельным и независимым. Такому чувствительному и созерцательному ребенку, как Ростислав, трудно поспеть и еще сложнее соответствовать ожиданиям взрослых.
Продолжаем говорить на тему любви:
«Меня любит Глеб, когда играет со мной в веселую игру. Он много говорит, улыбается».
В общении со сверстниками потребность в любви замещается потребностью во внимании.
Я обращаю внимание Ростислава на это. Он соглашается с тем, что ему важно, чтобы с ним дружили, играли, проявляли к нему интерес. Теперь он понимает, что любовь к маме и любовь к Глебу не одно и то же. От Глеба ему нужна дружба и интерес.
Задаю вопрос: «От кого еще тебе хочется любви?
Отвечает:
«От папы и дяди Толи. Чтобы папа не часто ругался, обращал на меня больше внимания. Больше смотрел на меня, приглядывался, что я делаю. Чтобы дядя Толя больше со мной играл, покупал мне подарков, больше шутил.
Остается большая потребность в отцовском внимании, в безусловном (в жизни оно оценочное) принятии. Слово «приглядываться» говорит о том, что Ростиславу очень важно, чтобы папа замечал малейшие изменения в его жизни. Его рост и продвижение. Ему важно, чтобы он радовался успехам своего сына и вместе с ним переживал его неудачи. Эта потребность прерывается на фазе фокусировки фигуры. Она еще не выявлена, так как под словом «любить» подразумевается очень много. И пока ребенку очень трудно различать чувства. Я сопровождаю его в этом. И думаю, что за время наших встреч он многому научился, попробовал быть разным, распознавать свои чувства…
Встреча с одиночеством
Ростислав проявил желание поиграть в кукольном уголке. Я наблюдала за его игрой. Он активно приступил: полностью переставил мебель, перенес кухню к креслам, освободил целый угол: «Хорошо, когда не тесно». Оставил двух кукол: мальчика и девочку, принес собаку.
Кукол положил спать на диване, а сам стал готовить обед. Я спросила кто он? Ростислав ответил вопросом на вопрос.
«Не догадываетесь? Я – папа!» - с гордостью произнес он.
Я спросила, где мама. Он ответил, что мама с ними не живет, иногда приходит. Могла бы каждый день приезжать, но не приезжает.
«Грустишь?» - спрашиваю. «Нет» - отвечает он грустно.
Очень похоже на его настоящую семью, в которой папа не живет, а лишь изредка приходит. Только семью наоборот.
На мой вопрос, почему мама не живет с ними, он ответил, что из-за собаки. Хотела дом без собаки, а собака уже была, и мама переехала в другой дом жить.
На мои вопросы: «Как же ты один справляешься с двумя детьми? Ты работаешь?» Ростислав ответил, что он отводит детей в детский сад, а потом едет на космодром следить за запуском ракет. Забирает детей он до дневного сна: «Отдыхать они должны дома». «А ты хотел бы, чтобы тебя забирали до сна?» - спросила я. Он ответил утвердительно и рассказал, что некоторых ребят мамы рано забирают, а его только тогда, когда надо к врачу идти. А еще он очень боится выронить детей, когда будет переходить с ними через дорогу. И… скучает по маме и папе.
Отношение к куклам – проекции Ростислава на свою собственную семью. Относясь к куклам с заботой и вниманием, он хочет того же по отношению к себе: чтобы забирали пораньше, укладывали спать дома, играли, беспокоились за него. Чтобы не чувствовать себя одиноким рядом с самыми родными людьми.
Затем я спросила, как похоже это на его настоящую семью. Он ответил, что похоже, потому что папа с ними не живет, а приезжает редко. Я продолжала спрашивать Ростислава об отце. Если собрать его ответы, то получится вот что:
«Папа с нами не живет. Я хотел бы, чтобы он чаще приезжал и играл со мной. Но он со мной никогда не играет, а сидит за компьютером, работает. Говорит мне: «Сына, мне некогда, я занят важным делом!».
Один раз мы ходили с папой в парк белочек кормить. Мы вечером пошли, а белочки только утром бывают. Я катался с горок, а потом папа нас с одним мальчиком быстро вез на снегокате: то шел, то бежал! Об этом Ростислав рассказывал веселее.
Мама не хочет, чтобы папа жил с нами. Он постоянно ломает ее компьютер, на нем теряется что-то, так мама говорит. Он что-то меняет, клавиатуру перепутал… Мама со мной играет редко. У нее много дел.
Я хотел, чтобы мама родила еще одного сынка, чтобы я с ним играл. Маму я не прошу поиграть со мной. Я привык играть один. Мне одиноко».
В том, что папа не живет с ними, Ростислав винит маму. В семье ребенку очень одиноко. Единственным выходом он считает рождение второго ребенка. В игре у него тоже две куклы. Он говорил про них, что им не скучно, когда они вместе играют. Он не просит маму поиграть с ним, видя то, как она занята: работает много, дома тоже дела… Она одна его растит, что к ней приставать? Он и не пристает. Привык уже играть один. Чувства безысходности, грусти, тихого отчаяния все время были в поле нашего общения. А еще злости по отношению к маме и папе. Это мои чувства и моего клиента, пусть неосознанные им пока.
В самом конце встречи он решил нарисовать квартиру своей будущей семьи. Интересно то, что он изменил ее состав, добавив еще ребенка. В ней живут: Ростислав, мама (жена), сынок маленький (5 лет), старшие дети семи лет: мальчик и девочка.
В квартире семь комнат: для Ростислава отдельная комната, для мамы (жены) с младшим ребенком, для мальчика и девочки, спальня для Ростислава и мальчика 7 лет, спальня для старшей сестры (дочки), гостиная, спальня для мамы (жены) с маленьким ребенком.
Жену свою он упорно называет мамой. И не удивительно, его настоящая семейная система искажена: папа с ними не живет. Вот и жена Ростислава, скорее его мама, которая проживает в комнате не с мужем, а с младшим ребенком. Скорее всего, этот младший ребенок и есть Ростислав. Он тоже живет с мамой в одной комнате.
На этом встреча была окончена. Одеваясь, Ростислав сказал, что в следующий раз нарисует квартиру.
Его возбуждение, активность во время обозначения комнат говорит о желании изменить что-то в настоящей семейной системе. Он хотел бы жить в большой полной семье, в которой много детей, с которыми можно было бы играть. Неслучайно двое старших детей его ровесники. Возможность пофантазировать на эту тему, построить отношения в ней – планирование своей собственной семьи.
Встреча с будущим
Как и было запланировано в прошлый раз (а он не забыл), Ростислав стал рисовать свою будущую квартиру. Но не всю, а только гостиную, потому что «там можно всем вместе побыть, попить чай, поговорить».
Его манера рисовать сильно отличалась от того, как он рисовал раньше. Он рисовал схематично стол, диваны, окна, камин. Делал это быстро, не прорисовывая тщательно, как художник делающий набросок. Первым появился камин. По всей длине стены изогнулся диван. Диванов всего три: в центре комнаты, вдоль стены и у окна. Тот, который у окна – развернут спинкой к центру, сидя на нем можно смотреть в окно. На полу паркет – Ростислав долго и тщательно прорисовывал «кирпичики» паркетин. В комнате два окна. В ней есть лестница, ведущая на второй этаж в остальные комнаты.
«Свет освещает диван, он поблескивает. От огня поблескивает другой диван. Пол узорчиками, с подогревом и охлаждением».
Тот, как он говорил и рисовал, наводит на мысль, что мальчику не хватает тепла, участия, заботы. Он так заботиться обо всех, старается сделать комнату уютной, рисует много мягких диванов. Ему не чужды эстетические устремления: колонны, узоры на камине, паркетины.
Затем я попросила мальчика разместить себя и членов своей семьи в этой комнате. Сначала Ростислав по моей просьбе дал им имена. Ростислав - папа, Екатерина - мама, младший сын - Федя (5 лет), старшая дочь - Даша (7 лет), старший сын - Максим (7 лет).
Папа и мама, но не муж и жена. Только родительские роли.
Ростислав решил обозначить кружочками своих родных.
Даша – темно синий средний кружочек. Сидит на самом большом диване, лицом к центру.
Мама – светло-синий кружочек. Находится слева от Даши.
Максим – сиреневый маленький кружочек. Находится на диване, который повернут к окну, спинкой ко всем.
Дальше Ростислав не знал, кого рисовать. Потом вспомнил про младшего сынка.
Младший сынок – голубой кружочек. Сидит справа от мамы.
Папа – Ростислав – коричневый маленький кружочек. Находится на большом диване далеко от всех (мама, Даша, Федя), но ближе всего к Максиму.
Интересно, что по цвету, все кроме Ростислава близки друг к другу. Почти слиты по цветовой гамме мама, дочка и младший сынок. Для себя Родион выбрал коричневый карандаш, выделяя и обособляя себя этим от семьи.
Потом я спросила у Ростислава, удобно ли всем общаться друг с другом. Он ответил, что маме, Даше и Феде удобно, потому что они сидят рядом. Папе тоже удобно общаться с сыном. Я возразила: «Как же они могут общаться друг с другом, если их разделяет спинка дивана, да к тому же Максим сидит в полразворота к папе?»
На это Ростислав ответил «он может повернуться к папе и через спинку дивана говорить с ним». Мы попробовали сесть так, как на рисунке. Получилось, что из-за спинки видно лишь глаза. Тогда Ростислав сказал, что мальчик может пересесть на край дивана и оттуда разговаривать с папой. Получилось поближе, но опять через спинку.
Здесь я спросила, как похоже то, как на рисунке общаются папа с сыном на то, как Ростислав общается с папой. Мальчик ответил, что папа сидит за компьютером к нему спиной и может, когда есть перерыв, повернуться. Если рассматривать реальные взаимоотношения отца и сына, выходит, что сын прикладывает усилия (пытается повернуться, приподняться, пересесть), чтобы быть ближе к папе. Отец не делает ничего: не зовет к себе, не пересаживается. На рисунке фигуры отца и сына обособлены. Спинкой дивана мальчик отгорожен ото всех, отец сидит один…
Роли отца и сына переплетены. Ростислав то занимает позицию сына, когда пересаживается, то роль отца, когда начинает всех двигать к себе. Но он все равно одинок: как ребенок и как будущий отец. Рядом с ним нет женщины, жены… Он ищет поддержку от сына (отца), но не находит ее.
Наш эксперимент продолжился. Я предложила Ростиславу сесть, как на рисунке сидит Максим – спиной ко всем, а сама встала в дальний угол (изображая маму). Мы пробовали разговаривать. Получилось забавно, как в лесу переговаривались.
Потом я спросила, не хочет ли Ростислав что-то изменить на своем рисунке. Он взял сиреневый карандаш и стрелочками «пересадил» к себе маму, Дашу, Федю справа и Максима слева.
«Вот теперь они могут разговаривать!» – сказал он.
Через некоторое время, Ростислав сделал открытие: «А ведь это я всех к себе подвинул!» Я порадовалась вместе с ним. Его возможностям что-то менять самостоятельно и так решительно, по-хозяйски.
При встрече, я рассказала маме об изменениях, которые наблюдала в ходе последних встреч. О том, как взрослеет ее сын, становится самостоятельным и ответственным за будущее. Как он активен в его построении.
Встреча с желанием двигаться вперед
Ростислав уже достаточно опытный клиент. Он по-деловому прошелся по комнате, но так ни чем и не заинтересовался. Я предложила ему сесть на ковре и немного поговорить. Мне казалось, что происходит что-то важное с ним, от чего он мечется.
Мальчик стал рассказывать про школу. О том, что там был выпускной вечер. И как-то особенно грустно, что в эту школу он не идет учиться. Мама записала его в какую-то другую школу. При этом Ростислав буквально выворачивал свои ноги.
Вопрос пути? Выбора? В данный момент ребенок находится на перепутье. Заканчивается дошкольное детство, впереди – полная неизвестность и много тревоги по этому поводу.
Его тело явно просило движения.
Я предложила ему построить полосу препятствий. Появились горы, кочки, бревна над пропастями, лодка, поваленное дерево. Он начал свой путь. Быстро взобрался под самый потолок. Я попросила Ростислава остановиться и рассказывать, что он чувствует на высоте.
«Мне очень страшно на высоте. Я боюсь упасть, держусь за потолок! – с восторгом, радостью говорит он.
Я сама испытывала радость и легкое возбуждение. Мне хотелось, чтобы он по-дольше находился в этом состоянии. Оно очень ресурсно, ведь он так редко достигает больших высот в чем-либо.
«Я боюсь упасть в пропасть. Но если упаду, то не разобьюсь, потому что вода там соленая и держит. А течение меня куда-нибудь вынесет.
Немного инфантильная позиция. Потребность в поддержке. Снятие с себя ответственности: будь что будет. Главное - выжить.
Рассказывая об этом, Ростислав сидит, свернувшись калачиком на самом конце бревна. Неожиданно он начинает говорить картавя. Я обратила его внимание на это: «Ты сейчас говоришь, как малыш».
«Я хочу оставаться маленьким. Не хочу расти. Маленьким все дают. Плакать можно».
Большие ожидания мамы, «школьно-взрослое» будущее, вызывают ситуацию сильной фрустрации. Ребенку привычно оставаться маленьким. Пока он маленький, он может не скрывать своих чувств, его не будут дразнить «плаксой», он будет получать подарки.
Я присутствую при зарождении социальных интроектов: взрослые не плачут, они должны все делать сами, а не просить у других.
Ростислав продолжает свой путь. Доходит его почти до конца, но вдруг падает. По его правилам, надо вернуться сначала. У него был выбор: вернуться или двигаться вперед. Он немного возвращается, проходит этот путь и идет дальше. Удлиняет свой путь – идет по скамейке и останавливается так, что за его головой находится солнце (подвешенная им игрушка). Я говорю ему, что его путь был очень сложным, что он прошел его, хоть и падал.
Задаю главный вопрос: «Где тебе больше хочется быть: в начале пути, там, где ты маленький или в конце, там, где ты вырос?»
Он с гордостью и улыбкой на губах отвечает: «Там, где вырос!».
Я возвращаю Ростиславу: преодолевая преграды, двигаясь вперед, ты растешь!
В этой встрече я работала над его страхами взрослеть. Он сам делает свой путь максимально сложным, но продлевая его. Он радуется, когда преодолевает страх высоты и падения. Стремление двигаться вперед сродни стремлению расти. Расти не страшно. Расти, Ростислав!
Встреча с различиями
Его зовут Ростиславом. Я около трех лет знакома с ним. Ему 6 лет. Он красивый, высокий мальчик с большими грустными глазами. У мамы много тревоги по поводу его страха взрослеть и становиться мужчиной: «Он хочет взрослеть девочкой…».
А у меня много сомнений: смогу ли я чем-то помочь. Несмотря на то, что с детьми я работаю давно, в качестве психолога я в первый раз. К встрече я готовилась, читала, вспоминала различные упражнения, но…
Все началось с печенья и компота. Ростислав сел за стол рядом с моим сыном, который полдничал. И попросил дать ему того же. Они жевали печенье, а я думала о том, что время, отведенное на терапию, идет, а мой клиент как-то не торопится насытиться…
Сначала я была в некотором замешательстве, но потом решила просто наблюдать за тем, что происходит.
Ростислав стал считать пары целых печений. Их было 2. Одну пару он сложил вместе и резко надкусил: «Я их двоих съел!» - заявил он радостно. Тут мне пришла в голову мысль поиграть с «зверушками-печеньками». Я предложила представить, что в волшебной стране «Печении» живут эти зверушки, и спросила, что они там делают. «Дерутся» - уверенно ответил Ростислав. Я поинтересовалась тем, как дерутся. «Я не люблю драться» - ответил он вяло. Потом заметил, что одинаковые печеньки не дерутся, а дерутся только разные.
Есть версия, что Ростислав замечает свое отличие от других детей. Когда «разные» дети встречаются, то между ними обязательно возникает конфликт - происходит встреча на границе различий. Он боится таких встреч. Ему комфортнее поддерживать давние отношения с Ваней, он с ним дружит с трех лет. Есть боязнь вступать в открытые отношения: боязнь драться, дать сдачи («всегда убегаю»). Потребность в безопасности.
Встреча с желаниями
Я предложила Ростиславу выбрать, чем он хочет заниматься. Он захотел сделать открытку для семьи. И я за это ухватилась. Ростислав стал рисовать море. Его море состояло из волн прямых и с завитками. Он пояснил, что волны с «хохолочками», это те, которые ближе к берегу. Мне стало интересно узнать подробнее про жизнь волн.
Они разные, одни догоняют другие и…- начал Ростислав. «Дерутся!» - предположила я. «Нет», - возразил он, - «Простые волны догоняют большие волны с хохолочками и меняются, снимают хохолочки, не дерутся, мирно у них». Примечательно еще то, что его явно не смущали неудобства: коробка с карандашами стояла очень близко к нему. Он теснился, съезжал со стула, но не двигал коробку, приспосабливался будто бы.
Не менять ничего, приспосабливаться - свойственно для Ростислава.
Я меж тем вернулась к разговору об открытке, в которой пишут пожелания семье, и предложила Ростиславу пожелать что-то своим родным. Первым он назвал папу, затем дедушку, маму, прабабушку.
Роль мужчин в семье очень значима для мальчика, несмотря на то, что папа с ними не живет, и Ростислав встречается с ним редко, а дедушка, со слов мамы, очень мало с ним занимается.
Итак, пожелание папе:
«Я желаю, чтобы папа получал много денег и некоторые деньги давал маме, чтобы она хорошо работала, чтобы всегда была рада – бежала в магазин и покупала книжки».
Дедушке:
«… чтобы был рад и поскорее вылечился, один глаз у него плохо видит».
Скажу еще о том, что каждый раз я просила Ростислава вспомнить, кого он называл следующим. Когда дошла очередь до мамы, то он сказал, что уже пожелал ей все. Это пожелание вошло в пожелание для папы, и он был растерян, не знал, что еще сказать. Для меня это было сигналом к прояснению отношений в паре.
Он с трудом, но все-таки составил пожелание маме:
«Я желаю маме получать много денег, чтобы была рада на работе (про деньги говорил особенно вяло). И всегда, когда она смотрит на небо, видела зверей».
Здесь он оживился, улыбнулся и мечтательно посмотрел в окно.
Есть версия, что Ростиславу очень не хватает мамы, разделяющей с ним общие интересы, принимающей его безусловно. Мамы, которая просто рядом и просто смотрит на небо…
Я посмотрела на небо, он тоже стал смотреть. Только как-то грустно, сказал, что не понятно какие там звери, и вернулся к своему рисунку.
Следующее пожелание было не прабабушке (он про нее забыл), а себе:
«…чтобы в школе хорошо учился, получал пятерки» - как-то заученно и монотонно произнес.
Пожелания явно не от него: они продиктованы взрослыми. Часто при нем говорят о деньгах, мама высказывает претензии папе, говорят о болезнях.
Мы поговорили про пятерки и двойки. Успешность для Ростислава связана только с пятерками, хорошим (успешным) быть необходимо, чтобы добиться признания мамы. На мой взгляд, это очень связано с неуспешностью и несостоятельностью матери, ее высокими ожиданиями и большими сомнениями относительно сына:
«Я ничего не добилась, мои таланты так и остались нереализованными, пусть у него не будет как у меня».
Есть предположения, что мама возлагает большие надежды на сына, будучи совершенно противоположного мнения о нем (такой же сентиментальный, чувствительный, со слабой нервной системой, творческий…. из такого ничего не выйдет).
Красивая двойка не понравилась Ростиславу. Он нарисовал свою – очень грустную со склоненной головой и длинным волнистым хвостом. Так и сказал: «она грустная».
Может это мои фантазии, но эта двойка очень похожа на самого Ростислава: та же склоненная голова, опущенные плечи, она будто бы плетется, так же как он ходит. Какая-то обреченность и безысходность есть в этом.
Он захотел ее стереть. Взял ластик и сначала нерешительно, потом посильнее стал стирать. Потом сказал, что она стала удивленной. И это было первым шагом на пути изменений.
Встреча с собой, таким непохожим на других
В этот раз Ростислав решил сразу начать дорисовывать открытку для своей семьи. Мальчик достал карандаши, фломастеры и продолжил рисовать: старательно, медленно, помогая себе языком.
Он нарисовал остров:
«Это остров. На нем живут осьминоги и раки. Они построили домики, и каждый день заходят друг к другу в гости. Я краб – тело длинное, как у гусеницы, клещи есть, голова, глаза, нос».
Я предложила Ростиславу показать, как он хватает клещами и передвигается. Он пополз по ковру, волоча ноги. Сделал клешни: соединил 4 пальца вместе, большой отдельно: «Тащит на дно, чтобы съесть. Если собака маленькая, то за шерсть: спит-спит и задыхается». Было ощущение общей скованности тела: ноги и пальцы соединены.
Затем Ростислав вернулся к рисованию. Стал рисовать на второй половине листа узоры – очень похожие на зубы. Он пояснил: «Волнами рифмуются, как будто зубы крокодильи. Я в Англии видел аллигатора». Потом он стал чередовать с «зубами» точки и полосочки: «Узор получается, рифма узора: зубки, полосочки, зубки».
Потом стал рисовать то же самое на противоположной стороне. Заметил радостно: «Язычок и зубки!»
Предполагаю, что Ростислав подавляет агрессию. То, что он рассказал дальше - яркое тому подтверждение.
Он просил меня, вижу ли я, чем они похожи. Я ответила, что нижние зубки больше. Ростислав сказал, что «нижние зубы кусают жертву (показал на свои зубы), должны что-то пожевать, а верхние закрывают. А вот это язык такой: зеленый, загибчивый!» - сказал он радостно. Потом мы вытягиваем языки по очереди. Ростислав достает языком до носа!
Дальше я предлагаю записать уже на открытке пожелания родным. Он выбирал цвет фломастера, расположение на листе, а я писала. Начали писать снизу вверх:
1. Дедушке (черный цвет): чтобы быстрее прошла операция на глазе, чтобы выпил лекарства, которые оздоравливают, чтобы стал веселым, добрым, быстро бегал. Вероятно, дома много говорят о болезнях дедушки. Желания скорейшего выздоровления дедушки могут быть вызваны страхом смерти (недавно умерла бабушка), стремлением жить по-прежнему, когда дедушка был веселым и добрым.
2. Маме (желтый – «красивый»): чтобы папа давал много денег, была здорова и на работе радовалась, чтобы было очень много книжек. В этом пожелании есть претензия к папе, который практически не дает денег маме (с ее слов) и у сына отложилось, что все в отношениях определяют деньги. Когда говорил, пальцы засовывал в рот, удерживая свои чувства по поводу этого. Мама – самый близкий человек для мальчика и возможно он боится ее потерять, желает ей здоровья и радости.
3. Себе (голубой): чтобы хорошо рисовал деревья, научился рисовать динозавров, биониклов, трансформеров. В этом пожелании себе нет ни слова о школе, он как будто позволяет себе заниматься тем, что ему интересно. Насторожило слово «должен». Как это связано с ожиданиями взрослых (мамы) и соответствии этим ожиданиям?
4. Папе (оранжевый): чтобы зарабатывать много денег, чтобы маме давал много денег (говорит вяло, как «заезженная пластинка»), чтобы папа искал разноцветные изумрудные камни (здесь он оживляется, выпрямляется). Похоже на то, что проблемы взрослых лишают мальчика энергии. Про деньги много, вяло и заученно. Сидел, ссутулившись, опустив плечи и голову. Видимо в доме царит атмосфера обиды, злости, досады, раздражения, несоответствия ожиданиям по отношению к папе, дедушке, сыну. Может отсюда и желание Ростислава взрослеть девочкой, быть таким как мама?
5. Прабабушке (красный): чтобы она пекла пироги, торты, блинчики всякие, чтобы было много того, что она любит и того, что люблю я. Это пожелание было самым свободным: говорил громче, радостнее, улыбался. В теле не было такой скованности. Но с прабабушкой они вместе не живут.
Встреча с агрессией
В одну из встреч, Ростислав увидел раскраску с динозаврами и захотел обвести одного из них. Пока он очень старательно обводил и раскрашивал, я приставала к нему с вопросами. Как зовут твоего динозавра? Где живет? Дружит он с кем или нет? и т.д.
Вот, что получилось:
Его зовут Диноголд. Он живет на динозавровом поле. Он злой, у него острые зубы, чтобы есть большую пищу и когти, чтобы царапать деревья. У него есть друг – Друдик. Он охотится так: прячется за кусты, грызет деревья, они падают на добычу. Если кто идет, он валит дерево. Еще у него есть рог, чтобы понимать, кто нападает с другой стороны с пистолетом. Он сразу отворачивается, ворчит и съедает (все показал). Он разговаривает – ворчит (показывает: тихие сдавленные звуки к-х-к). Ворчит из-за кустов: «Привет!». И друзья тоже так говорят. У него окраска черно-коричнево-серая. Он зарывается в песок кверху ногами. Кто-нибудь споткнется, упадет. Динозавр вылезет и упадет на него и задавит своим весом. Ему проще валить деревья на добычу: стоит с деревом в лапах и ждет, пока добыча подойдет.
Получается такая картина:
Ростислав может защитить себя, (у животного есть зубы и ногти). Но привычно для него нападение внезапное, со спины (из-за кустов). Сам он в качестве орудия использует посредника: (толкает на врага). Ростислав любит поворчать (животное тоже не кричит громко, а сдавленно ворчит). А руки, которые часто во рту или у рта тоже свидетельствуют об удержании сильных переживаний. Он боится того, кто на него нападает, предпочитая спрятаться или убежать (прячется целиком в песок, надеясь на то, что об его ноги споткнется кто-нибудь – поставить подножку; тогда он упадет сверху и задавит или деревом прибьет). В фоне остается много агрессии, которая питает большую потребность в безопасности.
Встреча с самой главной потребностью ребенка - играть
Мальчик сразу направился в комнату, где находится крупный конструктор. Он использовал все модули для игры. Ростислав строил, а я наблюдала за тем, как он строит. Он накидал модулей, быстро, особо не выравнивая. Крыша была на боку. Домик получился забавным, «скособоченным», похожим на скворечник, который сколачивали Крокодил Гена с Чебурашкой. Интересно то, что поселил он там плюшевого Чебурашку!
Я думаю, что первая постройка дала возможность Ростиславу отчасти реализовать его большую потребность в игре. Использует все модули и доски. Как это похоже на то, как он что-то берет: внимание, любовь?
Потом Ростислав стал строить второй домик. Строил его неторопливо, продумывая что, где будет, использовал доски, книги, приносил контейнеры с игрушками. Он ставил модули плотно друг к другу. Отходил на небольшое расстояние от постройки, как бы оценивая результат. Сделал полки для книг: симметрично поставив подставки под трубу. В его доме была кровать, «чтобы сесть и почитать книгу», «побеседовать».
Пока он строил, я подумала, отчего он так много суетиться: бегает в другое помещение, ставит, переставляет.
Есть версия, что стремление что-то постоянно менять, приносить, перестраивать, говорит о тревоге и неуверенности в себе. Он как бы стремиться сделать еще лучше, чем есть. Идеальный результат – какой он, достижим ли? Может это о завышенных требованиях со стороны мамы, учителей?
На это занятие у Ростислава ушло все время. Я почувствовала себя изолированно. Одиноко. Время шло, а он не хотел останавливаться. Если бы я его не остановила, он бы максимально много принес игрушек в домик.
А что если его не останавливать и посмотреть, сколько принесет (как он позволяет себе брать и сколько для него достаточно)? И почему я этого не сделала? Может быть оттого, что мне трудно самой переносить одиночество и изоляцию? Если следовать теории поля, то мои чувства схожи с чувствами клиента. Как часто он бывает одинок рядом с мамой?
Меня поразила жадность и торопливость, с которой он играет. Будто бы торопится, чтобы не отняли этой возможности. Курсы подготовки к школе и насыщенная занятиями жизнь в подготовительной группе мало оставляют времени для свободной игры. Вот он и спешит наиграться…
То, что я даю такую возможность имеет терапевтический эффект: таким образом, он удовлетворяет потребность в игре. Ему безопаснее находиться в фантазийном мире игры. Игра для него - возможность отсрочить взрослую жизнь, о которой так много говорит мама, совершенно серьезно полагая, что с момента поступления в школу, детство закончится. Уменьшить его нагрузку мама не хочет. Он занимается уже полтора года на подготовительных курсах. Мама тревожится о поступлении Ростислава в эту школу. А он…просто хочет играть.
Встреча с потребностью в принятии
Это наше занятие было по запросу мамы. Она рассказала, что у Ростислава была истерика по поводу того, что с ним не хотят играть, говорят, что он умер, и вообще его «никто не любит». Важно было разобраться, что скрывается под «любит», какая потребность. Я попросила его продолжить фразу «меня любят, когда…».
Говорил он медленно, негромко, развернувшись к окну:
Меня любят, когда:
… Мы с мамой приходим на салют.
- Как ты понимаешь, что мама тебя любит?
… Она не говорит, но я и так понимаю. Она ласково со мной говорит, не ругается.
Ведем неспешную беседу. Он смотрит в окно.
Спрашиваю: «Что с тобой происходит?»
Отвечает: «Наблюдаю, с какой скоростью движутся облака».
Спрашиваю: «Как это похоже на твою жизнь?»
Отвечает: «Я тоже останавливаюсь и двигаюсь. Больше останавливаюсь. Когда останавливаюсь, у меня поднимается настроение».
Социум в лице мамы, воспитателей, учителей подготовительной школы побуждает ребенка постоянно двигаться вперед. Порой это похоже на гонку. Быстрее… подгоняют взрослые… расти, учись, становись самостоятельным и независимым. Такому чувствительному и созерцательному ребенку, как Ростислав, трудно поспеть и еще сложнее соответствовать ожиданиям взрослых.
Продолжаем говорить на тему любви:
«Меня любит Глеб, когда играет со мной в веселую игру. Он много говорит, улыбается».
В общении со сверстниками потребность в любви замещается потребностью во внимании.
Я обращаю внимание Ростислава на это. Он соглашается с тем, что ему важно, чтобы с ним дружили, играли, проявляли к нему интерес. Теперь он понимает, что любовь к маме и любовь к Глебу не одно и то же. От Глеба ему нужна дружба и интерес.
Задаю вопрос: «От кого еще тебе хочется любви?
Отвечает:
«От папы и дяди Толи. Чтобы папа не часто ругался, обращал на меня больше внимания. Больше смотрел на меня, приглядывался, что я делаю. Чтобы дядя Толя больше со мной играл, покупал мне подарков, больше шутил.
Остается большая потребность в отцовском внимании, в безусловном (в жизни оно оценочное) принятии. Слово «приглядываться» говорит о том, что Ростиславу очень важно, чтобы папа замечал малейшие изменения в его жизни. Его рост и продвижение. Ему важно, чтобы он радовался успехам своего сына и вместе с ним переживал его неудачи. Эта потребность прерывается на фазе фокусировки фигуры. Она еще не выявлена, так как под словом «любить» подразумевается очень много. И пока ребенку очень трудно различать чувства. Я сопровождаю его в этом. И думаю, что за время наших встреч он многому научился, попробовал быть разным, распознавать свои чувства…
Встреча с одиночеством
Ростислав проявил желание поиграть в кукольном уголке. Я наблюдала за его игрой. Он активно приступил: полностью переставил мебель, перенес кухню к креслам, освободил целый угол: «Хорошо, когда не тесно». Оставил двух кукол: мальчика и девочку, принес собаку.
Кукол положил спать на диване, а сам стал готовить обед. Я спросила кто он? Ростислав ответил вопросом на вопрос.
«Не догадываетесь? Я – папа!» - с гордостью произнес он.
Я спросила, где мама. Он ответил, что мама с ними не живет, иногда приходит. Могла бы каждый день приезжать, но не приезжает.
«Грустишь?» - спрашиваю. «Нет» - отвечает он грустно.
Очень похоже на его настоящую семью, в которой папа не живет, а лишь изредка приходит. Только семью наоборот.
На мой вопрос, почему мама не живет с ними, он ответил, что из-за собаки. Хотела дом без собаки, а собака уже была, и мама переехала в другой дом жить.
На мои вопросы: «Как же ты один справляешься с двумя детьми? Ты работаешь?» Ростислав ответил, что он отводит детей в детский сад, а потом едет на космодром следить за запуском ракет. Забирает детей он до дневного сна: «Отдыхать они должны дома». «А ты хотел бы, чтобы тебя забирали до сна?» - спросила я. Он ответил утвердительно и рассказал, что некоторых ребят мамы рано забирают, а его только тогда, когда надо к врачу идти. А еще он очень боится выронить детей, когда будет переходить с ними через дорогу. И… скучает по маме и папе.
Отношение к куклам – проекции Ростислава на свою собственную семью. Относясь к куклам с заботой и вниманием, он хочет того же по отношению к себе: чтобы забирали пораньше, укладывали спать дома, играли, беспокоились за него. Чтобы не чувствовать себя одиноким рядом с самыми родными людьми.
Затем я спросила, как похоже это на его настоящую семью. Он ответил, что похоже, потому что папа с ними не живет, а приезжает редко. Я продолжала спрашивать Ростислава об отце. Если собрать его ответы, то получится вот что:
«Папа с нами не живет. Я хотел бы, чтобы он чаще приезжал и играл со мной. Но он со мной никогда не играет, а сидит за компьютером, работает. Говорит мне: «Сына, мне некогда, я занят важным делом!».
Один раз мы ходили с папой в парк белочек кормить. Мы вечером пошли, а белочки только утром бывают. Я катался с горок, а потом папа нас с одним мальчиком быстро вез на снегокате: то шел, то бежал! Об этом Ростислав рассказывал веселее.
Мама не хочет, чтобы папа жил с нами. Он постоянно ломает ее компьютер, на нем теряется что-то, так мама говорит. Он что-то меняет, клавиатуру перепутал… Мама со мной играет редко. У нее много дел.
Я хотел, чтобы мама родила еще одного сынка, чтобы я с ним играл. Маму я не прошу поиграть со мной. Я привык играть один. Мне одиноко».
В том, что папа не живет с ними, Ростислав винит маму. В семье ребенку очень одиноко. Единственным выходом он считает рождение второго ребенка. В игре у него тоже две куклы. Он говорил про них, что им не скучно, когда они вместе играют. Он не просит маму поиграть с ним, видя то, как она занята: работает много, дома тоже дела… Она одна его растит, что к ней приставать? Он и не пристает. Привык уже играть один. Чувства безысходности, грусти, тихого отчаяния все время были в поле нашего общения. А еще злости по отношению к маме и папе. Это мои чувства и моего клиента, пусть неосознанные им пока.
В самом конце встречи он решил нарисовать квартиру своей будущей семьи. Интересно то, что он изменил ее состав, добавив еще ребенка. В ней живут: Ростислав, мама (жена), сынок маленький (5 лет), старшие дети семи лет: мальчик и девочка.
В квартире семь комнат: для Ростислава отдельная комната, для мамы (жены) с младшим ребенком, для мальчика и девочки, спальня для Ростислава и мальчика 7 лет, спальня для старшей сестры (дочки), гостиная, спальня для мамы (жены) с маленьким ребенком.
Жену свою он упорно называет мамой. И не удивительно, его настоящая семейная система искажена: папа с ними не живет. Вот и жена Ростислава, скорее его мама, которая проживает в комнате не с мужем, а с младшим ребенком. Скорее всего, этот младший ребенок и есть Ростислав. Он тоже живет с мамой в одной комнате.
На этом встреча была окончена. Одеваясь, Ростислав сказал, что в следующий раз нарисует квартиру.
Его возбуждение, активность во время обозначения комнат говорит о желании изменить что-то в настоящей семейной системе. Он хотел бы жить в большой полной семье, в которой много детей, с которыми можно было бы играть. Неслучайно двое старших детей его ровесники. Возможность пофантазировать на эту тему, построить отношения в ней – планирование своей собственной семьи.
Встреча с будущим
Как и было запланировано в прошлый раз (а он не забыл), Ростислав стал рисовать свою будущую квартиру. Но не всю, а только гостиную, потому что «там можно всем вместе побыть, попить чай, поговорить».
Его манера рисовать сильно отличалась от того, как он рисовал раньше. Он рисовал схематично стол, диваны, окна, камин. Делал это быстро, не прорисовывая тщательно, как художник делающий набросок. Первым появился камин. По всей длине стены изогнулся диван. Диванов всего три: в центре комнаты, вдоль стены и у окна. Тот, который у окна – развернут спинкой к центру, сидя на нем можно смотреть в окно. На полу паркет – Ростислав долго и тщательно прорисовывал «кирпичики» паркетин. В комнате два окна. В ней есть лестница, ведущая на второй этаж в остальные комнаты.
«Свет освещает диван, он поблескивает. От огня поблескивает другой диван. Пол узорчиками, с подогревом и охлаждением».
Тот, как он говорил и рисовал, наводит на мысль, что мальчику не хватает тепла, участия, заботы. Он так заботиться обо всех, старается сделать комнату уютной, рисует много мягких диванов. Ему не чужды эстетические устремления: колонны, узоры на камине, паркетины.
Затем я попросила мальчика разместить себя и членов своей семьи в этой комнате. Сначала Ростислав по моей просьбе дал им имена. Ростислав - папа, Екатерина - мама, младший сын - Федя (5 лет), старшая дочь - Даша (7 лет), старший сын - Максим (7 лет).
Папа и мама, но не муж и жена. Только родительские роли.
Ростислав решил обозначить кружочками своих родных.
Даша – темно синий средний кружочек. Сидит на самом большом диване, лицом к центру.
Мама – светло-синий кружочек. Находится слева от Даши.
Максим – сиреневый маленький кружочек. Находится на диване, который повернут к окну, спинкой ко всем.
Дальше Ростислав не знал, кого рисовать. Потом вспомнил про младшего сынка.
Младший сынок – голубой кружочек. Сидит справа от мамы.
Папа – Ростислав – коричневый маленький кружочек. Находится на большом диване далеко от всех (мама, Даша, Федя), но ближе всего к Максиму.
Интересно, что по цвету, все кроме Ростислава близки друг к другу. Почти слиты по цветовой гамме мама, дочка и младший сынок. Для себя Родион выбрал коричневый карандаш, выделяя и обособляя себя этим от семьи.
Потом я спросила у Ростислава, удобно ли всем общаться друг с другом. Он ответил, что маме, Даше и Феде удобно, потому что они сидят рядом. Папе тоже удобно общаться с сыном. Я возразила: «Как же они могут общаться друг с другом, если их разделяет спинка дивана, да к тому же Максим сидит в полразворота к папе?»
На это Ростислав ответил «он может повернуться к папе и через спинку дивана говорить с ним». Мы попробовали сесть так, как на рисунке. Получилось, что из-за спинки видно лишь глаза. Тогда Ростислав сказал, что мальчик может пересесть на край дивана и оттуда разговаривать с папой. Получилось поближе, но опять через спинку.
Здесь я спросила, как похоже то, как на рисунке общаются папа с сыном на то, как Ростислав общается с папой. Мальчик ответил, что папа сидит за компьютером к нему спиной и может, когда есть перерыв, повернуться. Если рассматривать реальные взаимоотношения отца и сына, выходит, что сын прикладывает усилия (пытается повернуться, приподняться, пересесть), чтобы быть ближе к папе. Отец не делает ничего: не зовет к себе, не пересаживается. На рисунке фигуры отца и сына обособлены. Спинкой дивана мальчик отгорожен ото всех, отец сидит один…
Роли отца и сына переплетены. Ростислав то занимает позицию сына, когда пересаживается, то роль отца, когда начинает всех двигать к себе. Но он все равно одинок: как ребенок и как будущий отец. Рядом с ним нет женщины, жены… Он ищет поддержку от сына (отца), но не находит ее.
Наш эксперимент продолжился. Я предложила Ростиславу сесть, как на рисунке сидит Максим – спиной ко всем, а сама встала в дальний угол (изображая маму). Мы пробовали разговаривать. Получилось забавно, как в лесу переговаривались.
Потом я спросила, не хочет ли Ростислав что-то изменить на своем рисунке. Он взял сиреневый карандаш и стрелочками «пересадил» к себе маму, Дашу, Федю справа и Максима слева.
«Вот теперь они могут разговаривать!» – сказал он.
Через некоторое время, Ростислав сделал открытие: «А ведь это я всех к себе подвинул!» Я порадовалась вместе с ним. Его возможностям что-то менять самостоятельно и так решительно, по-хозяйски.
При встрече, я рассказала маме об изменениях, которые наблюдала в ходе последних встреч. О том, как взрослеет ее сын, становится самостоятельным и ответственным за будущее. Как он активен в его построении.
Встреча с желанием двигаться вперед
Ростислав уже достаточно опытный клиент. Он по-деловому прошелся по комнате, но так ни чем и не заинтересовался. Я предложила ему сесть на ковре и немного поговорить. Мне казалось, что происходит что-то важное с ним, от чего он мечется.
Мальчик стал рассказывать про школу. О том, что там был выпускной вечер. И как-то особенно грустно, что в эту школу он не идет учиться. Мама записала его в какую-то другую школу. При этом Ростислав буквально выворачивал свои ноги.
Вопрос пути? Выбора? В данный момент ребенок находится на перепутье. Заканчивается дошкольное детство, впереди – полная неизвестность и много тревоги по этому поводу.
Его тело явно просило движения.
Я предложила ему построить полосу препятствий. Появились горы, кочки, бревна над пропастями, лодка, поваленное дерево. Он начал свой путь. Быстро взобрался под самый потолок. Я попросила Ростислава остановиться и рассказывать, что он чувствует на высоте.
«Мне очень страшно на высоте. Я боюсь упасть, держусь за потолок! – с восторгом, радостью говорит он.
Я сама испытывала радость и легкое возбуждение. Мне хотелось, чтобы он по-дольше находился в этом состоянии. Оно очень ресурсно, ведь он так редко достигает больших высот в чем-либо.
«Я боюсь упасть в пропасть. Но если упаду, то не разобьюсь, потому что вода там соленая и держит. А течение меня куда-нибудь вынесет.
Немного инфантильная позиция. Потребность в поддержке. Снятие с себя ответственности: будь что будет. Главное - выжить.
Рассказывая об этом, Ростислав сидит, свернувшись калачиком на самом конце бревна. Неожиданно он начинает говорить картавя. Я обратила его внимание на это: «Ты сейчас говоришь, как малыш».
«Я хочу оставаться маленьким. Не хочу расти. Маленьким все дают. Плакать можно».
Большие ожидания мамы, «школьно-взрослое» будущее, вызывают ситуацию сильной фрустрации. Ребенку привычно оставаться маленьким. Пока он маленький, он может не скрывать своих чувств, его не будут дразнить «плаксой», он будет получать подарки.
Я присутствую при зарождении социальных интроектов: взрослые не плачут, они должны все делать сами, а не просить у других.
Ростислав продолжает свой путь. Доходит его почти до конца, но вдруг падает. По его правилам, надо вернуться сначала. У него был выбор: вернуться или двигаться вперед. Он немного возвращается, проходит этот путь и идет дальше. Удлиняет свой путь – идет по скамейке и останавливается так, что за его головой находится солнце (подвешенная им игрушка). Я говорю ему, что его путь был очень сложным, что он прошел его, хоть и падал.
Задаю главный вопрос: «Где тебе больше хочется быть: в начале пути, там, где ты маленький или в конце, там, где ты вырос?»
Он с гордостью и улыбкой на губах отвечает: «Там, где вырос!».
Я возвращаю Ростиславу: преодолевая преграды, двигаясь вперед, ты растешь!
В этой встрече я работала над его страхами взрослеть. Он сам делает свой путь максимально сложным, но продлевая его. Он радуется, когда преодолевает страх высоты и падения. Стремление двигаться вперед сродни стремлению расти. Расти не страшно. Расти, Ростислав!
